Дробовик, патронташ и рюкзак хранились в бабушкином холодном чулане. Наскоро перекусив, я чаще всего убегал в лес и целыми днями бродил по лесам с ружьём в поисках рябчиков, глухарей, зайцев. Мне кажется, что в ту отроческую пору через охоту и свободное бродяжничество по лесам укреплялось нужное чувство любви к русской природе и Отечеству. Привычные визиты были для много поживших людей, а для меня важным и нужным событием тех безвозвратно ушедших лет. Запомнилось и другое: как в зимнее время обязательным было для работящего деда убрать снег с подворья и тщательно до черноты земли проскрести дорожку к проезжей части улицы. «Пусть люди видят, что мы ещё живы», - говорил он. В дополнение к тихой своей радости, старики установили на заборный столбик тяжёлую чугунную сковороду и по всему голодному и холодному времени кормили лесных птиц хлебом «насущным» и отходами от своего стола. Прилетали к ним на кормушку не просто синицы и воробьи, а модницы-сойки (понародному – ронжи) да пёстрые дятлы. Можно сказать, что это элитная красота зимующего птичьего племени. Кормили пернатых гостей всем, что оставалось от скромного завтрака, даже варёной картошкой райские птицы не брезговали. В минуты отдыха дед Василий, прикрыв журнал «Роман-газета» и отложив тяжёлые толстенные очки, подолгу смотрел через потное окно на сказочно красивых птиц, и о чёмто думал, мял корявые, измождённые работой руки. Обо всём, что происходило на «чугунке» старики обсуждали в неспешных разговорах. О чём можно ещё говорить на девятом десятке лет, когда уже семьдесят лет в браке?! Радиоприёмника и телевизора у моих стариков не было по глубоким набожным убеждениям бабушки Агафьи. «Богу это не надо, нам не можно», - говорила Агафья Семёновна. Ещё у супругов была огромная полка библейских книг, старых газет и журналов «Роман-газета». Замёрзшее окно с видом на лес, птицы за окном – вот и все развлечения, весь природный кинотеатр. Всё это я видел и прочувствовал не один раз. Главное, осталось на всю жизнь, и сейчас, когда возраст подкосил мои ноги, я перестал носиться, как угорелый, по дальним лесам и горам, а стал довольствоваться тихими наблюдениями в ближнем лесу за птицами. Когда к прикормленному месту вместе с гаечками и поползнями прилетела очень редкая гостья в Якутии - сойка, я обрадовался, как давнему другу, и ещё раз добром вспомнил дорогих сердцу стариков. Царской раскраски птица вела себя осторожно, совсем не по-царски, нервно озиралась и прислушивалась, готовая пулей улететь из лесной столовой. Я делал несколько поспешных кадров и уже через глазок стал разглядывать гостью. Матушка-природа очень позаботилась о внешнем виде этой птицы, как будто Создатель знал, что птица своим нарядом будет радовать огромный мир от Европы до Арктики. Для жителей Нерюнгри сойка вообще гостья редкая. И поэтому увидеть её с близкого расстояния через бинокль или телеобъектив – это настоящая радость, и её уже не забудешь и не спутаешь никогда с другими пернатыми тайги. Сойка будто замерла от мороза, смотрела то на меня, то в глазок фотокамеры большим и, кажется, совсем немигающим глазом. Налетевший ветер приподнял лёгкие перья на спине птицы, и мне показалось, что я разглядел под лёгким костюмчиком сегодняшней фотомодели тощее синее тельце. Никакого термобелья, и подпушка в такой скромной совсем не северной одежонке… Трудно коротать суровые зимы Якутии, и зачем только прилетают эмигранты, что им не живётся в краях сытых и теплых? Описываю птицу лишь для тех, кто будет смотреть снимок не в цветном, а в газетном чёрно-белом варианте. Словесный портрет любого животного, птицы и даже человека решается в современном мире двумя щелчками фотоаппарата или телефона, ещё проще набрать слово, например, «сойка» на клавиатуре, и на экране компьютера появятся тысячи фотографий нашей сегодняшней гости. Так потихоньку исчезает описание и культура русского языка, конечно, это не совсем радует. Само рассматривание красивой дикой птахи уже удовольствие, а если ещё присмотреться к повадкам и интеллекту - радость сознательная и понятная. От головы до груди каштаново-рыжие перья украшают основное платье красавицы, на крыльях - оторочка из синих перьев. Эти синие полоски ярких перьев знатоки птиц почему-то назвали зеркальцами. Спина окрашена в неброский серо-синий цвет. Под горлом, как и положено аристократке, повязан чёрный галстук. Настоящий франт зимнего леса. Сегодня морозный день, и у меня даже в варежках пальцы примерзают к остывшему объективу, а как же сойка без тёплых тапочек садится на промороженную землю. Вынослива и хороша, живуча. Отмечаю для себя, оказывается, что неинтересных таёжных моделей не бывает. Есть, конечно, пристрастия к определенным любимцам: глухарям и медведям. Но такие моменты скорее исключение, чем правило. Само по себе фотонаблюдение - дело увлекательное для познания и для радости, а если объект не интересен, то зачем тратить часы… Нажимая на кнопку фотоаппарата, как это не банально звучит, но качественным снимком даёшь животному жизнь долгую. Красавица-сойка хоть и редкий вид, но вижу её в последнее время довольно часто и всегда в лесной зоне города и посёлков, в глухой тайге она как будто не живет. Может, кто из любознательных путешественников видел, хорошо бы поделился, где и по какому «адресу» можно понаблюдать за якутяночкой по имени сойка. Наблюдая уже много лет за природой Южной Якутии, подмечаю, как много совсем новых видов пернатых появляется в окрестностях Нерюнгри. Есть проявления очень заметные. Это городские голуби, и никто не будет отрицать, что на первых порах сизарей и в помине не было, а сегодня их летают огромные шумные стаи. Большие синицы и воробьи бойко снуют почти во всех парках и просто на улицах, а раньше тоже не было. Весной обязательно останавливаются погостить на пару недель в дачных посёлках скворцы. На постоянной прописке в Нерюнгринском районе голубые сороки, своими глазами зафиксировал несколько раз «принцев» - удода и зимородков и вот сейчас сойки. Приятель, якутский орнитолог Евгений Шемякин, побывав у меня в гостях, рассказал о совсем экзотических для Якутии птицах - коростелях и перепёлках. Этой осенью в Якутии, в объективы видеокамер попалась эмигрантка с берегов Каспия – фламинго. А сколько ещё чудес, которые проходят в природе мимо глаз человеческих, и эти, пусть не самые важные проявления, но интересные моменты, не зафиксировали вездесущие фотокамеры и смартфоны. Понять такие «заскоки» пернатых трудно. Может птиц так же, как и людей, тянут в дальние перелёты не инстинкты, а жажда новых открытий и авантюрных приключений. Между тем, ронжа решила, что этот фотограф - существо не опасное, разогнала птичью мелюзгу и отведала всего, что лежало на столике, не отказалась от подсолнечных семечек, от кубиков чёрствого хлеба, от орешков арахиса, смело поклевала мороженый кусок свиного сала. Всеядна, и это её спасение на новом географическом месте. Всем животным и птицам не сладко живётся на Севере, а уж вновь прибывшим переселенцам тем более. Без близкого человеческого жилья сойкам не выжить в нашей тайге. Здесь нет любимого и надёжного, привычного пропитания птиц – желудей дуба. Поэтому и с приходом голодного времени окраины городских поселений подтягивают сойку к помойкам, свалкам и, если повезёт, к птичьим кормушкам. Ещё нашу гостью называют болтуньей, и здесь, не отходя от «кассы», она показала свою болтливую натуру. Быстро наглотавшись мёрзлого хлеба, закричала скрипучим, будто простуженным голосом: «кре-кре», извещая лесную живность о торжестве жизни. Доводилось мне слышать и песни соек. Скажу точно, что песня синекрылой таёжницы уникальна, здесь собраны, кажется, десятки песен и звуков: кудахтанье курицы и карканье вороны, звуки весеннего ручья и скрежет экскаватора… И таких композиторов в сойкином семействе много. Ещё эту птаху называют не случайным словом - пересмешница, но ведь как трудно, даже человеку, собрать такие звуки в одну песню и при хорошем настроении не забыть и качественно исполнить. Пожалуй, так спеть не у каждого музыканта получится. Полёт пересмешницы особый и шумный. Крыльями, как лопатами, птица разрезает воздух, спешит по своим птичьим делам. Открытых пространств она избегает, перелетела поляну и срочно прячется в густые заросли. В поведении просматриваются повадки сороки-воровки и умного хищника, сама охотится, и за ней охотятся. Даже здесь, на лесной дорожке, дважды находил голубые перья погибших соек. Сойка – птица нередкая и ничего ей в огромном мире не угрожает, но у нас в Якутии сойка внесена в Красную книгу Республики Саха (Якутия), и каждая встреча с лесной незнакомкой - это большая радость. Фото автора лесная газета 12 20 марта 2020 г. В глубокой старости мои старики - дед Василий Степанович и Агафья Семёновна Солдатовы стали очень сентиментальными. Жили они в посильных трудах и согласии в самом крайнем доме у опушки леса, в посёлке с богатым названием «Золото». Навещал я их каждую неделю. Причиной такого подросткового внимания была не огромная любовь к моим родным, хотя это тоже присутствовало, а страстное увлечение охотой. Ведь от самого порога старого дома и начиналось то самое увлечение, которое просто называется охотничья страсть. Юрий КОКОВИН Ìîäíèöà-ñîéêà
RkJQdWJsaXNoZXIy MTc4MjM5