2 àïðåëÿ 2021 ã. К ДНЮ ОХОТНИКА 5 Совсем износилась у жены меховая шапка из меха рыси. Вытерлась кромка меха на тыльной части головного убора, да и сам мех стал блеклым, некрасивым. Потрепанную ушанку нужно бы выбросить, не жалея. Но рука не поднимается, уж больно дорога мне эта старенькая вещица. Я уже подумал, как из рысьей поношенной шапки сшить рукавицы. Такие варежки, я уверен, будут легкими и теплыми. Расстаться с негодной вещью можно и нужно, но что-то сдерживает, бывает же так. Я как будто боюсь, что улетят в невозвратное прошлое те юношеские воспоминания, связанные с охотой на красивого, очень осторожного хищника. Да и вообще память хранит многое из того, что называется охотой. Не было у меня увлечений более страстных и желанных, как хлестать спиннингом тихие плесы на речке моего детства Рефт, и бродяжить по уральским лесам с ружьем и фотоаппаратом. Давнюю эту радость я полюбил более всего, и до сих пор к этой страсти отношусь с большим уважением, хоть уже заметно поубавилось прыти в ногах. Самой первой добычей из охотничьего ружья был не рябчик, не утка-чирок, а долгоносый лесной кулик вальдшнеп. Поздним вечером я возвращался с лесного озерка под названием Икрянский залив. Проклинал себя, что поторопился, и выстрелил в крякву на предельном расстоянии. Конечно, та утка улетела невредимой. От досады не знал, как можно себя ещё больнее казнить и только твердил себе: «эх, мазила!». Через полвека ружейной практики кажутся те переживания смешными и нелепыми. Но тогда было настоящее горе. Видно в тот поход надоел я богу охоты, и он послал мне в утешение того кулика. Крупный вальдшнеп вылетел из под самых ног, от испуга нажимаю на курок, и птица комом падает на тропинку. Помню, как держал в руках первый, самостоятельно добытый трофей. Это была радостная победа. В тот же сезон добыл своего первого глухаря, первого тетерева-косача и пошло, поехало… Чтобы глубже понять охоту и природу перечитал все доступные журналы и книги об охоте. К шестнадцати годам я уже хорошо разбирался в следах животных и птиц, знал в округе все речки, озера и болота. Места, где водились рябчики, глухари, зайцы. Родители заметили моё рвение к изучению природы, и делали всё, чтобы охотничий огонек не потух в глазах подростка. Случаи на охоте на охотничьей тропе называют байками. Но это не байка, а доподлинные воспоминания из далёкой юности. С моим добрым надежным другом Сергеем Мезенцевым в пору предзимья мы успешно охотились с его русской гончей по кличке Тайга на зайцев. Собака была хороших кровей и отличной помощницей. За день мы добыли по беляку и уже направлялись домой. Как Тайга снова прихватила очередной след, и звонко заголосила. Мы разошлись, стали поджидать большеухого зверька на предполагаемых тропках. Как известно, косой бегает по кругу и обязательно вернется к своей лежке. Заяц попался, как настоящий профессор, увел нашу собаку, куда-то очень далеко, в Обуховские болота. Лай волнами еле докатывался до наших ушей, а потом и вовсе пропал. Быстро наступили сумерки, а нам ещё топать добрых семь километров. Постреляли вверх. Нет собаки и не слышно. Куда она денется, бросит зайца и догонит, так решили мы. Но не пришла наша охотница ни ночью, ни утром, ни через неделю. Искали мы друга несколько дней, но безуспешно. После учебы ходили в загадочный лес, звали, стреляли, как сквозь землю провалилась собака, нет и всё, даже следов не осталось. Чернотроп следов не оставляет. Горевали и надеялись, что где-то в соседних селах отыщется наша собака, и люди нам сообщат. В ожиданиях и поисках прошел месяц. Уже охотясь на широких лыжах, я завернул к Обуховсковскому болоту в надежде спугнуть лирохвостых косачей и может быть стрельнуть им вдогонку. Следов было много и всяких. Оставили свои росписи тетерева и зайцы, но больше всего было следов лесной кошки - рыси. Её круглые, как эмалированной кружкой напечатанные следы, вели в черемуховые заросли. Медведей в наших краях не водилось, изредка волки наводили шороху в колхозных стадах, а вот лесных кошек люди встречали. Совсем недавно прочитал в газете «Знамя Победы» как на сторожа лесного кордона ночью с крыши избушки на шею прыгнула рысь. Досталось охраннику по полной, но зверя он не упустил, сумел её сбросить с плеч и топором прикончить. Такие рассказы будоражили юношеское воображение, и хотелось выследить и добыть хищницу. Тропить зверя интересно, будто читаешь не совсем понятную, но очень интересную книгу. Сначала зверь шел ровной цепочкой, не спеша и часто останавливаясь. Интересная особенность, я на лыжах проваливаюсь в снег выше голени, а кошка без приспособлений шагает, и её след утопает всего на два сантиметра. Увидел, как рысь прошлась по поваленному дереву, спрыгнула, сотню метров брела по заячьей дорожке. Вышла на натоптанную свою тропу. Здесь снег утоптан не просто, а как-то по-особому, очень усердно. Проверяю патроны, заряженные картечью, крепче сжимаю курковую «тулку» шестнадцатого калибра. Прямо чувствую, что зверь находится совсем рядом. Слух, зрение обострились, как у сокола при нападении. Качнулась ветка, комок снега покатился к оврагу, от этих простых действий в природе ёкает сердце. Нет так нельзя. Надо успокоиться, а то жилы лопнут от напряжения. Следы привели меня к трупу околевшей собаки, я осмотрел место погибшего животного. Смёл валенком с тревожной находки снежную изморось. По шерсти узнал нашу потерявшуюся Тайгу. Как погибла здесь собака мне не удалось узнать, может напоролась на острую сухую ветку, может рысь прыгнула на спину нашей любимице и задушила её. Молчит лес. Ясно одно хищница сюда приходит регулярно и зачем непонятно, падалью отважная хищница явно брезгует, не ест. Что её здесь привлекает, загадка. Понял, что зверя-невидимку мне не выследить, и отправился в деревню. По дороге додумался, приду завтра сюда с тулупом, засяду в сугроб, буду ждать - вдруг придет. О своих планах не говорил ни кому – засмеют. На следующий день, загрузившись овчинным тулупом, отправился уже знакомой лыжней к месту охоты. По белой книге прочитал, что рысь уже проходила по моей лыжне, отпечатки без когтей остались, она опять интересовалась трупом собаки. Сделала круг, и удалилась по своим делам. Мало надеясь на успех, окопался в тридцати метрах от жертвы, закутался в тулуп. Крепко сжимая заряженное, с взведенными курками ружье, сидел долго, замерз, декабрьский мороз без приглашения полез мне под меховую одежду. Начало смеркаться. Надвигалась тревожная ночь, а с ней и слетела моя спесь провести часы в засаде. Да еще и снег повалил крупными хлопьями, жутко и одиноко, я уже подумывал, как бы сбежать с безнадежного дела. Как ухнула в гущине сова-неясыть, чем еще больше усугубила мои страхи. Я боялся пошевелиться, сквозь пелену снежной пыли проглянула луна, я окончательно замерз - пора уходить. Мелькнули в темноте беглые огоньки неслышимого зверя. Сонливое состояние улетучилось, то ли от страха, может от мороза, судорожно застучали зубы. Кажется, что этот стук слышит и сова и тот, кто ходит возле намеченного места. Огоньки появились в другом месте, уже яснее различаю высокую на ногах фигуру ночного гостя. Точно это тот, кого я ждал, осторожно вытягиваю стволы ружья, направляю в назначенное место, а цель не вижу. Понятия, где мушка на оружии тоже нет, ее, как и не было. Тем временем зверь, наверное, изучал невесть откуда заваленный снегом пенек и направился ко мне. Стволы ружья уже точно направлены на хищницу. Что только не проносилось у меня в голове. Промахнусь первым выстрелом, рысь бросится на меня, или убежит подранком. Ночью хоть и с фонарем я не пойду. С приближением очертания невидимки приобрели реальные формы и размеры. До зверя метров 10-12, страшно. Накрываю цель стволами, и жму на курок. Громче любой пушки прозвучал выстрел. Не стало ни призраков, ни светящихся огоньков. Жду ещё немного, и включаю фонарь. Вот и всё, на месте моих страхов лежит огромная кошка. Мне не верится, что я преодолел пустые страхи, и мне просто по-дурному повезло, ведь добыть заветного зверя дано далеко не каждому. Осторожно укладываю честно добытый трофей в заплечную котомку. Вешаю на ветки тяжелый тулуп, всё имущество просто не донести. Все равно надо завтра приходить, чтобы тело нашего друга Тайги предать земле. Она этого заслужила. На утро половина жителей деревни знали, что Юрка (Морин сын, маму звали Маргарита, коротко Моря) добыл рысь. Приходил посмотреть на диковинного зверя старый охотник Иван Полков, добродушно сказал: «ек - ек». Его слова прозвучали, как посвящение в охотники. Вот такие воспоминания напомнила старая шапка из меха рыси. Р.S. Сейчас я больше охочусь с фоторужьем, но навыки и терпение, полученные на охоте, пригодились. Юрий КОКОВИН, фото автора О чём молчала старая шапка? Èëè ïî ñëåäó ðûñè... Всякий родится, но не всякий в охотники годится. (Пословица). По данным, предоставленным биологом-охотоведом Нерюнгринского района Виктором Шевченко, количество граждан, получивших охотничий билет федерального образца, составляет 4020 человек. Почти у каждого из этих охотников есть своя незабываемая охотничья история, которую человек хранит, как одну из самых важных радостей жизни.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTc4MjM5