- Олег Васильевич, расскажите, как Вы относились к COVID-19 до заболевания? - Разумеется, все новости о начавшейся в мире пандемии были не только неожиданными, но и крайне неприятными. В том, что рано или поздно COVID-19 придет в Россию, я не сомневался. И особых иллюзий в этом плане не испытывал. Хотя началось всё намного быстрее, чем я ожидал. В первое время я несколько наивно надеялся на то, что поскольку мы живем в глухой провинции, далеко в Восточной Сибири, где вокруг на тысячи километров нет ничего, кроме тайги, то новая коронавирусная инфекция может как-то миновать нас. Болезнь обойдется столицами и крупными мегаполисами, а потом её обуздают и ликвидируют, и до нас она не дойдет. Увы, 24 апреля 2020 года была зарегистрирована первая больная – приехавшая из Москвы жительница Беркакита. Меня больше встревожил не столько обнаружившийся вблизи нас вирус, сколько реакция наших земляков. К сожалению, уже с появлением первой больной у нас началась буквально охота «на ведьм». В социальных сетях начались такие истерики, что было недалеко уже до призывов «сжигать больных на кострах». Так мы увидели, насколько тонка оболочка цивилизации, как быстро она слетает с людей. Практически мгновенно мы переходим в состояние дикости, возвращаясь в средневековье. Кстати, та же история повторилась сейчас, когда происходят «бои» (к счастью, пока только словесные) - за и против вакцинации. Так что COVID-19 обнажил в обществе очень много проблем – и не столько даже медицинских, сколько этических. Во время пандемии, в борьбе за выживание, за свою личную идеологию, люди готовы уничтожать друг друга. Это очень тревожно. Что касается лично меня, в первое время все-таки надеялся, что могу не заболеть. Оптимизма мне добавляло то, что в конце января 2020 года, после того, как я постоял в тесной очереди на почте, у меня было легкое недомогание – с температурой и слабостью – в общем, с симптомами ковида. Когда 18 марта пандемия достала Якутию, я надеялся, что у меня уже есть иммунитет. В первые девять месяцев пандемии действительно всё было нормально. Так что я особо не защищался, да и требования носить маски меня всегда раздражали. Я и сейчас не думаю, что маска кого-то серьезно может защитить от вируса. Тем более, что 90 процентов носят её неправильно: на шее, на рту, в то время, как маска должна закрывать всё лицо. Плюс менять её надо каждые два часа. Признайтесь честно: кто из нас так делает? Во всех остальных случаях маска бесполезна, и её ношение в таком виде – не больше, чем показуха. - Какой образ жизни Вы вели до болезни? Ограничивали себя в чем-то? Носили средства индивидуальной защиты? - Я старался не поддаваться всеобщей панике, и вести себя так, как будто никакого вируса по-прежнему не существует. Никаких вакцин в 2020 году еще не было. Так что надеяться приходилось исключительно на свой иммунитет. Но я ни в чем себя не ограничивал, понимая, что от судьбы не уйти. В июле я должен был идти в отпуск, все планы был составлены и утверждены еще в январе. Но из-за мировой пандемии все мои любимые страны для отдыха и путешествий оказались закрытыми, а отпуск без интересных поездок потерял смысл. Скучая по путешествиям, я просто работал в нашей далекой и малолюдной Якутии. Массовых мероприятий в Нерюнгринском районе в прошлом году не проводилось, так что посещать места большого скопления людей мне не пришлось. Зато в Тынде на тот момент никаких ограничений не было. 12 сентября там отмечался День города. В тот день мы впервые выехали за пределы Нерюнгри, и это для меня был самый лучший день 2020 года. В памяти осталось ощущение, как будто мы выехали из зоны боевых действий на мирную территорию, вздохнув свободно. Хотя на самом деле, конечно, это было не так. Сам я ни в чем себя не ограничивал. Носить маски неудобно, особенно зимой. Лучше просто соблюдать социальную дистанцию. А руки после улицы, перед едой и перед работой я мыл всегда. Этому твердо научила первая профессия – в общественном питании. От появления коронавируса эта привычка нисколько не зависела. - Из Вашего близкого окружения кто-то болел до Вас? Как это выглядело со стороны? Думали ли Вы о том, что это может случиться и с Вами или была уверенность, что обойдётся? - Нет, никто из моего близкого окружения не болел никогда – ни до, ни после моей болезни. Даже когда я серьезно заболел, и первые десять дней находился дома, каким-то чудом мне удалось не заразить родных! Как только меня уложили в больницу, все они прошли ПЦР, которые показали отрицательный результат. Так что настоящих больных я увидел, только когда переступил порог инфекционного отделения. Вот это зрелище точно не для слабонервных! Хотя я журналист, и на своей работе видел всякое. - Когда Вы заболели коронавирусом? Как думаете, почему? - Я думаю, что мы изначально неправильно представляем себе момент заражения. Мы думаем, что вот если мы будем носить маску, избегать людей, соблюдать все правила, то обязательно избежим вируса. А вот когда мимо нас пройдет какой-нибудь «злодей» и дыхнет на нас, то вирус сразу же перебежит в наш организм и всё в нем заразит. На самом деле, вирусы всегда живут в нас. Вы знали, что раковые клетки постоянно вырабатываются в каждом организме? В любом, даже в самом здоровом! Вопрос только в том, сумеет ли иммунная система вовремя и постоянно отражать это перманентное нападение, или пустит дело на самотек и позволит раковым клеткам размножаться до того предела, когда они завоюют весь организм. Вирус постоянно находится не только в окружающих нас людях, но и в нас самих тоже. И в вас, и во мне. Пока иммунитет имеет силы с ним бороться, мы здоровы. Как вы помните, лето 2020 года в нашем регионе было очень жарким. Я много загорал, купался в реке, ел фрукты, витамины. Вплоть до начала ноября наработанный летом иммунитет позволял мне успешно противостоять вирусным атакам. Так что накануне болезни я жил, как обычно, ничего не изменилось. Но вот исчезло летнее тепло, ушло солнце, да и фрукты стали недоступными по цене. И в один не прекрасный день иммунитет дрогнул, и вирус, который всегда есть в каждом из нас, почувствовал эту слабину и начал размножаться. В дни начала болезни я буквально физически, всем телом, ощущал происходившую во мне жестокую борьбу. Некоторое время шла она с переменным успехом – то лучше, то хуже. Пока вирус все-таки не стал одолевать ослабевший из-за зимы иммунитет. Вот тогда я и заболел. Так что я не могу ответить на вопрос, где именно я заразился. «И лопнула во мне терпения жила, и я со смертью перешёл на «ты». Она давно вокруг меня кружила. Побаивалась только хрипоты». Вирус кружил рядом всегда. Однажды он вдруг стал сильнее меня. А прививку я сделать не мог никак. Вакцины ещё просто не было. Первые прививки в нашем районе были сделаны в январе 2021 года. А я заболел в октябре 2020 года. - Опишите хронологию Вашего самочувствия во время болезни? - Впервые странно я почувствовал себя в пятницу, 30 октября 2020 года. Вечером дома неожиданно для себя начал слегка покашливать. Обычно проблему решает пара таблеток бромгексина: откашлялся, попил на ночь горячего молока или чая с медом, и утром уже всё нормально. На этот раз утром кашель не прошел. Работоспособность сохранялась на прежнем уровне. Пока ничто не предвещало особой беды. Тем не менее, кашель сохранялся, и я настойчиво пил бромгексин, хотя мне он не очень помогал. Понедельник, 2 ноября, отработал нормально, хотя самочувствие уже было не очень. Во вторник после обеда слегка поднялась температура – до 37,3. В среду, 4 ноября, был выходной, но, поскольку гулять с температурой мне было нельзя, работал. От работы получил большое удовольствие, так что даже на время забыл про недомогание. В четверг, 5 ноября, состояние резко ухудшилось. Температура поднялась до 38,2. Кашель усиливался. В этот день (седьмой, если считать от 30 октября) обнаружил, что не чувствую запахи и вкусы. В пятницу, 6 ноября, работал до обеда. После этого лег спать, потому что физических сил уже не было. Температура поднялась до 39,2. Пропал аппетит. Есть что-либо стало невозможно, хотя старался пить больше жидкости. Неприятное открытие ждало вечером: пошел в ванную, чтобы получше откашляться, и обнаружил в продуктах кашля мокроту красно-черного цвета. Таким цветом рисуют коронавирус на картинках. Это, наряду с сохранявшейся температурой, было уже очень серьезно. В субботу, 7 ноября, работать я уже не мог, не было сил даже сидеть за компьютером. Только спал, если эти повторяющиеся кошмары, можно назвать сном. Сон больного человека проходит в состоянии полуизменённого сознания. В таком сне постоянно приходится решать какие-то проблемы, это гремучая смесь сурового реализма и полного абсурда, выпутаться из которого невозможно. Пробуждение тоже неприятно. Не знаешь, что делать, и куда идти. Воскресенье, 8 ноября. Всё тот же беспокойный кошмарный сон, кашель, температура 39,5. Полное непонимание, что делать и что будет дальше. В ночь на понедельник 9 ноября практически не спал. Рано утром обратился в больницу. Вскоре меня отправили на спирально-компьютерный томограф. Сразу же поместили пульсоксиметр на палец руки, измерив так называемую сатурацию - насыщение артериальной крови кислородом. СКТ показал диагноз: коронавирусная пневмония КТ-2, с поражением 50 процентов лёгких. Меня сразу же увезли на машине скорой помощи в инфекционное отделение, в красную зону. Мне поставили капельницу с парацетамолом, и высокая температура достаточно быстро упала. Потом начались серии уколов. Уколов было по три сразу. Первый делают в живот – это гепарин для разжижения крови. Второй – в ягодицы, и это достаточно болезненно. Иногда кратковременная боль пробивает до самой пятки. Третий укол – антибиотик, его делают прямо в вену. В инфекционном отделении для тяжелобольных я лежал восемь суток – с 9 по 16 ноября. Это были самые тяжелые дни - и в физическом, и в психологическом плане. Первые семь суток, проведенные в «тяжелом» отделении, помню не очень отчетливо. Температура, которую теперь меряли три раза в день, быстро была сбита, кислорода хватало, сатурация показывала 96-97 процентов, и это было хорошо. Но сознание расплывалось. Тела, я, вообще, не чувствовал. Его у меня словно и не было. Утром в понедельник, 16 ноября, меня перевезли в Серебряный Бор. В тот же день вечером поднялась температура до 37,3. Я не на шутку встревожился, но лечащий врач объяснила, что на этой стадии возможны подобные скачки, и это нормально. В ночь на среду, 18 ноября, мне приснился первый за время болезни нормальный (не бредовый) сон. Я понял, что самое страшное позади, и я начинаю выздоравливать. Заметно поднял мой дух день 20 ноября. Это мой день рождения, и впервые в жизни я провел его в больнице. С самого утра начались звонки от родных, близких, друзей, коллег. В больнице любое внимание и моральная поддержка воспринимаются очень остро. Поэтому и выходные дни 21 и 22 ноября прошли достаточно спокойно и приятно. Я буквально физически чувствовал, как организм начинает побеждать, что с каждым днем мне становится лучше. Как позитивный сигнал я воспринял постепенное - день за днём - сокращение медицинских процедур. Сначала прекратили делать укол антибиотиков в вену. Затем перестали делать укол в ягодицы. Только укол гепарина в живот делали до самого последнего дня, даже в день выписки. С каждым днем меньше становилось таблеток, которые по утрам выдавала медсестра. В понедельник, 23 ноября, после обеда семерых человек, в том числе меня, повезли в город, на СКТ. Это тоже был хороший знак. Томография подтвердила отступление болезни. Вторник, 24 ноября. В 6 часов утра пришла медсестра и взяла из носа мазок на коронавирус. Я понял, что коронавируса у меня больше нет. СКТ тоже показал ожидаемый результат. Утром с хорошей новостью пришла лечащий врач: «Будем вас выписывать». После больницы выход из пневмонии оказался не таким простым, как я надеялся. Чтобы целиком устранить последствия «ковидной» пневмонии, необходимо полгода. Еще целый месяц я занимался реабилитацией дома. Хрипы в легких за две следующие недели, хотя уменьшились, но никуда не пропали, пневмония не рассосалась. Работа с последствиями коронавируса, чтобы не было никаких осложнений, оказалась не менее кропотливой и трудоемкой, чем непосредственно лечение в больнице. На работу после болезни я вышел только 23 декабря 2020 года. Но полное восстановление произошло только через полгода. В конце мая 2021-го я, наконец, почувствовал, что абсолютно здоров. И сразу же, 1 июня, пошел делать прививку. Продолжение на 10-й стр. «ПЕРЕБОЛЕВШИЕ. Из первых уст» 9 www. индустриясевера.рф № 48 (10143) 3 декабря 2021г. СТОПКОВИД Олег Солодухин: «Болезнь учит не тратить жизнь на всякие пустяки» Ежесуточно в стране выявляются тысячи инфицированных COVID-19. Серьезный вирус постоянно дышит нам в спины. Болеют наши родные и близкие. Болеем мы сами. А еще этот вирус опасен тем, что он проникает не только в наш организм, но и в наше сознание. Его можно назвать неким «вирусом мозга». Страхи, различные мнения, ограничения, Указы, не проверенная информация – все это каждый день тревожит наши мысли и заставляет встать на определенную сторону «ЗА» или «ПРОТИВ». И начинается борьба друг с другом, но не борьба с коронавирусом. В этимоментымы забываемо самом главном – о жизни. Не представляя, каково сейчас людям, лежащим на больничной койке красной зоны и изо всех сил борющимся с вирусом. Редакция газеты «Индустрия Севера» решила запустить цикл интервью «Переболевшие. Из первых уст». Где люди из разных сфер общества, профессий и взглядов расскажут нам всю правду о перенесенном коронавирусе. Первым, с кем мы решили поговорить на эту тему, стал Олег Солодухин, наш коллега - журналист, заместитель главного редактора Информационно-аналитического портала SakhaNews.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTc4MjM5